Вопрос цены и цена вопроса

А может быть, цены упёрлись в Covid?

Хотела бы предупредить читателей, чтобы глубокого анализа и рассуждений о макроэкономических причинах роста цен они в этой заметке не искали. Ограничусь дежурной констатацией того, что красивые цифры инфляции, которые сообщают нам из Центробанка, Минфина и Росстата, никогда не сходились с тем, что люди видят на прилавках магазинов, и уж тем более – рынков.

Рост цен на социально значимые товары всегда был, скажем так – ощутим и ощущаем куда быстрее и сильнее, чем на что-либо иное. И какое дело людям с небольшим и даже средним достатком до того, что где-то резко подешевели айфоны или майбахи.

Им важнее, сколько стоит колбаса и картошка, и, пардон, водка. Впрочем, под Новый год беспокоят и цены на шампанское. Благо, оно нынче не в дефиците, как случалось когда-то, и пятёрку, а то и червонец (полновесный советский) кому-то выложить за заветную бутылку «Советского» было совсем не жаль.

Интересно, что в отличие от больших ведомств, Аналитический центр при правительстве РФ ещё до двух волн коронавируса ничего хорошего с главными ценами россиянам не обещал (см. график).

Как видим, в раскладах экспертов не нашлось места ни хлебу, ни шампанскому, но легче от этого не стало. И к тому же все показатели здорово подпортил проклятый SARS-CoV-2 – коронавирус, готовый ещё и мутировать чуть ли не до бесконечности. Хотя на ковид и списать очень многое теперь можно.

Цены тоже ушли на удалёнку?

Мне же лично кажется, что вирусная истерия в действительности просто отвлекает от реальных социальных, экологических и иных проблем. Как когда-то кино на Западе. И одним из факторов, диктующих сейчас цены на товары из продуктовой корзины, не случайно стала самоизоляция.

Сначала массовая, теперь – вообще-то ограниченная, но спрос на доставку еды поддерживающая. А покупатели в сети – это публика особого рода. Но не буду обвинять именно этих людей во всех наших проблемах.

Они же тоже многих работой обеспечили, причём не только из числа гастарбайтеров. Студенты и даже кое-кто из школьников оседлали велосипеды и надели разноцветные сумки-рюкзаки с подогревом или же, наоборот – с охлаждением.

Насколько подорожавшая продукция «на вынос» способна влиять на рост цен в обычной рознице, сказать непросто. Но влияет – в этом нет сомнений. И влияет негативно.

Сокращение ассортимента и вымывание дешёвой продукции и в супермаркетах, и в мелких магазинах замечено многими и практически повсеместно. О рынках в этом плане и говорить не стоит. Кстати, в очень дорогой Москве традиционные колхозные рынки из «бывшего времени» теперь, вообще, можно по пальцам пересчитать.

Не так давно пришлось познакомиться с новым столичным «Центральным рынком». Его кто-то ушлый лихо перебазировал от Никулинского цирка чуть ближе к центру – на Трубную площадь. Это теперь нечто среднее между китайским кварталом и фуд-кортом в большом торговом центре.

И выстроено вообще-то на месте, где в далёкие годы пивнушку на выходе с бандитской Грачёвки сменил общественный туалет рядом с трамвайным кругом, точнее – полукругом. «Центральный» в его современной редакции практически ничем (а особенно – ценами на привычно рыночные товары) своего прославленного предшественника и близко не напоминает.

Между тем, публика не только в Москве, продолжает страдать по ресторанам и кафе, многие из которых Роспотребнадзор вот-вот закроет на каникулы. Но ведь там-то приходится платить за «всё то же самое» чуть ли не втридорога. Так, может быть, вовсе не в удалёнке дело?

Дело не в цене, а в себестоимости

Цены на продукты – это лакмусовая бумажка состояния сельского хозяйства. Нас много лет убеждают, что оно на подъёме. Но почему же тогда на непрерывном подъёме как раз цены, а село в глубинке – тихо так вымирает.

Спасают гастарбайтеры иного рода – сельские, где на первых ролях не среднеазиаты и кавказцы, а корейцы и иные гости издалека. А ещё – соседи по бывшему СССР, у которых всё в норме с себестоимостью. У кого есть доступ к рынкам, достаточно удалённым от промышленных центров, прекрасно знает, что цены там в разы меньше, особенно при оптовых закупках.

А в столицах и крупных городах, окружённых кордонами «обирал», в том числе и в погонах, низкая себестоимость сельхозпродукции на ценниках никак не отражается. Сейчас возникает стойкое ощущение, что и крупные покупатели – из пищепрома фактически поставили сельских производителей на колени.

Сбыт им в любом случае необходим, а очень многое, в отличие, к примеру, от зерна, в закрома просто так не заложишь. И если бы это хоть как-то отражалось на прилавках, стерпеть можно было бы очень многое.

Сахар и масло – не хлеб и не мясо

На финише пандемического 2020-го первым делом подорожал сахар. Тут всё несложно – надо же людям подсластить жутковатые реалии с перекрытой границей, закрытыми кафе и ресторанами. И уже неважно, что кто-то будет готовить торты и пирожные дома, а кто-то отоварится через сеть. Имеется спрос – есть и в ценах рост.

За сахаром со своим скачком цен последовало масло. Растительное – не сливочное, где белорусские поставки мешают разгуляться отечественным производителям, которых не раз ловили на картельных сговорах.

С маслом тоже всё прозрачно – спрос почти пиковый: и под выпечку, и под салаты нужно и оливковое, и подсолнечное, и даже кунжутное с конопляным. Откуда добывают последнее – загадка, но это так, к слову пришлось.

Сейчас все СМИ убеждают нас, что и сахар, и масло подешевели, но верится в такое с трудом. Увидела где-то в сетях или на провинциальных ресурсах такой милый расклад. Товар не важен.

Итак:

«Было 85, стало 130, а теперь и за 100 с трудом берут? Думайте сами – подешевело на 30 рублей или же всё-таки подорожало на 15?»

Для тех, кто отчитывается наверх, разумеется, предпочтительнее «подешевело».

Про хлеб и мясо выше написала не просто так – они тоже не дешевеют, но об этом кричать никто не будет. Терпим. И терпеть будем, пока не зашкалит окончательно.

Настоящий рост цен из-за падения курса рубля, отложенный пока, случится, как только всё зашевелится. И в этом не сомневаюсь не только я, но и практически все эксперты. Им и слово.

О ценах не спорят

Обещала не углубляться в аналитику, но приходится. Цены в рознице зависят не только от того, что предлагают оптовики. Последние абсолютно точно были бы рады всё подравнять под выросший доллар. Как говорится, ничего личного – только бизнес.

Однако импортную составляющую в ценах на то, что нужнее всего людям, за годы санкций и торговых войн через импортозамещение всё-таки удалось опустить существенно ниже 30–40 процентов. Отсюда вывод – рост курса валют даже на 25–30 процентов не должен отзываться на прилавках больше, чем 10–12 процентами.

Обратите внимание – как раз это и прогнозировали на 2020 год учёные. Так что приходится смириться, хотя упавший спрос мог бы заставить шевелиться и производителей, и оптовиков, и розничную торговлю.

Но под новый год спрос почти восстановился, во многом и из-за того, что народ остаётся по домам, и закупаться просто вынужден по полной. Эксперты почти не спорят о том, будет ли продолжаться рост цен. Приостановится после каникул, но ненадолго.

Многие вообще выступают с идеей введения продуктовых карточек, упаси нас господь от такой напасти. А вот в Госдуме уже дали понять, что

«на тех сегментах бизнеса, который завязан на еду, на продовольствие»,

все остальные попросту отыгрываются.

Так, Николай Калмыков, эксперт парламентского комитета по экономической политике считает, что тем самым торговцы

«используют преимущественное положение продуктового сектора, который без спроса не останется. И именно с продуктового сектора и «пытаются получить недополученную прибыль».

Позволю себе напоследок ещё один «макроэкономический» парадокс. В России, в отличие от всего мира, где считается, что