Норманнизм – бред русской истории
Норманнизм принес большой вред русской истории, и хотя неоднократно был низвержен самыми убедительными фактами, его живучесть, не без помощи современных «историков», просто удивительна.
Великий Михайло Ломоносов не даром довел противостояние с немцами в академии до мордобоя. Его борьба в Российской академии наук с засильем немцев в историографии России носила нешуточный характер – ему даже довелось отсидеть под арестом семь месяцев.
Немцы А. Шлецер, Г. Байер, Г. Миллер проделали такое большое дело по дискредитации русской истории, что не только историки, но теперь и современные политологи в противостоянии друг с другом невольно участвуют в разгребании зловонных куч оставленных в нашей истории. Им приходится сталкиваться с результатами прошлой исторической дезинформации и в современных политических процессах. Ее имя Русофобия. Корни современной русофобии там, в прошлом. Немцы, дискредитируя нашу историю, уничтожили великое прошлое Руси, принизили ее роль в мировой истории, уничтожили или украли древние источники.
Известен факт издания немцем Г. Миллером диссертации «О происхождении имени и народа российского». Последняя вызвала особенно ожесточенную критику М. Лоионосова. Более того, решением комиссии Академии было – эту «работу не публиковать, как вредную и лживую по отношению к русской истории, ее разобрать и не дать ей ходу».
Но, вопреки запрету российских историков, какой-то экземпляр работы был издан в Германии на немецком языке. Там «диссертация» произвела ошеломляющий эффект, став, по сути, Европа с радостью подхватила идею просветительской миссии шведов в России. И работа Миллера стала настольной книгой европейской историографии.
Ломоносов о трудах другого немца Г. Байера на почве русской истории, писал, что тот «похож на идольского жреца, который, обкурившись беленой и дурманом, и, завертевшись на одной ноге, замутил так свою голову, что дает сомнительные, темные и совсем дикие ответы».
Откуда же упомянутые немцы черпали «вдохновение», для своего «исторического труда»? Все пошло от шведов. И история эта также обусловлена ненавистью шведов к славянам, к Руси.
Шведы сами и влезли в нашу историю. А уже современные российские историки в университетах преподают то, что преподнесли им враги России в 18 веке. Началось всё в 17 веке. Некий швед П. Петрей в «Истории о великом княжестве Московском» (1615 г.), вышедшей в Стокгольме заявил, что варяги – это шведы. Петрей фактически был шведским шпионом, собиравшим информацию для Швеции, в Московии. Неудивительно, что опус этого шведа отличался поразительной враждебностью по отношению к русским.
«Труд» этот не пропал даром. Его широко цитировали в Европе 17 века, как самое авторитетное издание по русской истории. С этого момента положение о шведском происхождении варягов стало активно внедряться в умы западноевропейских ученых. В Швеции и Германии массово стали публиковаться работы с использованием «выводов» Петрея на шведском и латинском языках.
Еще в XVI в. Швеция целью своей внешней политики ставила превращение ее в великую державу. Чтобы в дальнейшем господствовать на Балтике и на всем севере Европы. В результате Тридцатилетней войны (1618 – 1648 гг.) Швеция захватила стратегические позиции в Северной Германии. Но ее экспансионистским замыслам мешала усиливающаяся Россия, которая преграждали путь к Балтийскому морю. Русско-шведские отношения чрезвычайно обострились. И это послужило причиной русско-шведской войны 1656-1658 гг.
Аппетиты Швеции не давали ей покоя. В ней была разработана развернутая программа территориальных приобретений за счет России — «Великая восточная программа». По ней планировалось захватить все русское побережье Финского залива, Ивангород, Ям, Копорье, Орешек и Корелу с уездами, побережье Баренцева и Белого морей, Кольский полуостров. А также установить контроль над Новгородом, Псковом и др. А шведский король Густав II Август прямо заявил в 1615 году, что «Русские наш давний наследственный враг». Поэтому «историческая» работа П. Петрея о варягах-шведах, которая появилась в том же году, легла на благодатную почву. Она должна была подчеркнуть господство шведов над русами. Так, антирусские настроения стали весьма прочным фундаментом возникновения норманнской теории.
А затем немцы Г. Миллер и Г. Байер, работавшие в Петербургской Академии наук, донесли до русского читателя, с опорой на шведских писателей 17 века, что варяги – это шведы.
Еще один немец А. Шлецер (1802 г.) из это знаменитой триады «русских историков», у которого вдруг начали проступать некоторые зачатки объективности, написал: «В Швеции почти помешались на том, чтобы распространять глупые выдумки, доказывающие глубокую древность этого государства и покрывающие его мнимою славою, что называлось любовию к отечеству».
История всегда повторяется. Вся эта история с норманнской историей очень напоминает нынешнее состояние дел в поиске исторического прошлого с Украиной. Институт национальной памяти Вятровича «почти помешался на том, чтобы распространять глупые выдумки, доказывающие глубокую древность этого государства и покрывающие его мнимою славою».
Но это уже другая история.
Источник
