История Мишеля Нострадамуса
Многие слышали об этом человеке как об одном из величайших прорицателей своего времени, некоторые предсказания которого продолжают сбываться и в наши дни. Между тем хвалить и чтить его следует вовсе не за это.
Нострадамус — латинская транскрипция фамилии Мишеля де Нотр Дама, родившегося 23 декабря 1503 года в маленьком городке Сен-Реми на юге Франции в семье нотариуса.
Дед Мишеля по матери Жан де Сен-Реми был известным врачом, лейб-медиком одного из крупнейших феодалов Франции Рене Доброго. Дед Мишеля по отцу Пьер де Нотр Дам тоже преуспел на медицинском поприще. Он был лейб-медиком у сына Рене Доброго, Жана. Но когда тот внезапно умер — вовсе не от плохого лечения — просто герцога отравили недруги, Пьер де Нотр Дам, как и Жан Сен-Реми, тоже стал пользовать самого Рене Доброго.
Самое интересное, два врача на одном посту не стали соперниками, как это обычно бывает, а наоборот, сдружились настолько крепко, что после смерти своего благодетеля Рене Доброго, прожившего благодаря их опеке достаточно долгую жизнь, решили поселиться в одном городе. Завели общую практику, а впоследствии поженили своих выросших детей.
Таким образом, Мишель вырос в дружной семье, опекаемый как родителями, так и обоими дедами, каждый из которых стремился передать внуку свои знания. Они выучили его началам математики, латыни, греческому и древнееврейскому языкам. Они же познакомили его с основами астрологии — науки, к которой в то время относились с полной серьезностью. Затем родители послали подросшего сына учиться в Авиньон — город, считавшийся центром гуманитарной учености.
Закончив обучение в Авиньоне, 19-летний Мишель в 1522 году поступил в университет Монпелье — один из самых знаменитых медицинских центров Европы. В 1525 году он получил степень бакалавра и вместе с ней — право на самостоятельную медицинскую практику.
Как раз в том году в Южной Франции разразилась эпидемия чумы. Молодой врач принял участие в борьбе со страшной болезнью. Причем он не только проявил незаурядную личную смелость, посещая дома заболевших, но и стал применять иные, чем коллеги, методы лечения. Вместо кровопусканий и клистиров, он обратился к средствам народной медицины, прежде всего — лекарственным травам, из которых он готовил пилюли и микстуры. Лечение оказалось успешным, эпидемия постепенно пошла на убыль.
Однако на нововведения Мишеля стали посматривать косо, пришлось покинуть родные края. Он лечит больных сначала в Провансе, затем едет в Нарбон, где посещает лекции по алхимии. Тут надо, наверное, упомянуть, что врачи в те времена зачастую были и фармацевтами, сами готовили лекарства — и тут познания по алхмии им были весьма кстати.
Потом Мишель едет в Каркассон, оттуда — в Тулузу. Из Тулузы — в Бордо, где опять-таки свирепствовала особо заразная форма чумы и где снова пошли в ход его таблетки.
Затем он снова возвращается в Авиньон, чтобы поработать в богатейшей папской библиотеке над трудами по оккультным наукам и магии, еще углубить свои познания в фармацевтике.
К 1529 году знания Нострадамуса уже настолько прочны и обширны, что он без особого труда защитил в университете Монпелье докторскую диссертацию и получил на медицинском факультете место преподавателя. Но его взгляды на медицину, методы лечения к тому времени настолько расходились с общепринятыми, что ему вскоре пришлось отказаться от преподавания.
По приглашению Жюля Цезаря Скалигера — выдающегося гуманиста, уступающего в то время известностью только Эразму Роттердамскому, — Нострадамус переехал в город Ажен. Здесь он обзавелся семьей, у них с женой родились сын и дочь.
Все, казалось бы, хорошо, жизнь наладилась. Однако три года спустя эпидемия неизвестной болезни унесла сразу и жену и детей. А самому потрясенному горем Нострадамусу был нанесен еще одни удар. Раз уж врач, спасший стольких больных, не смог вылечить своих родных, тут явно дело нечисто. Примерно так, наверное, рассуждали инквизиторы Тулузы, призвавшие Нострадамуса к ответу.
Он понял, что дело может кончиться плохо, и предпочел за благо опять-таки уехать подальше. Нострадамус покинул не только Ажен, но вообще территорию Французского королевства. Шесть лет он странствовал по Лотарингии, Нидерландам и Италии (от Венеции до Сицилии). Он вернулся во Францию лишь в 1544 году, когда в Марселе разразилась новая вспышка чумы, и властям предержащим пришлось уж сквозь пальцы смотреть на методы лечения Нострадамуса, лишь бы они помогали больным.
В 1546 году его приглашают в столицу Прованса, город Экс, где эпидемия приняла особенно грозные размеры. Местные власти и верхушка общества бежали из города, лавки закрылись, улицы поросли сорной травой. Паника в Эксе достигла такого размаха, что, по свидетельству очевидца, «люди заворачивались в простыни и устраивали себе похороны еще при жизни»…
И снова город спасли ставшие уже знаменитыми пилюли Нострадамуса. За это парламент Прованса наградил его пожизненной пенсией.
Получив, таким образом, пусть небольшое, но гарантированное «пособие по безработице», Нострадамус в 1547 году обосновался в маленьком провинциальном городке Салоне, где вторично женился. Дом на улице, носящей сегодня его имя, сохранился до сих пор.
В Салоне Нострадамус занялся не только медицинской практикой, но стал интересоваться и проблемами мелиорации края. Врач не без оснований полагал, что многие болезни проистекают от дурной воды и антисанитарии. И в 1554—1559 годах по его инициативе был прорыт канал. Водой из этого канала и поныне пользуются жители окрестных деревень.
Лишь к старости доктор Нострадамус стал более интересоваться оккультными науками. Способствовали этому тогдашняя мода — в то время каждый уважающий себя король и феодал держали при себе придворного астролога, а также случай.
Гороскопами также интересовались и рядовые дворяне, и представители третьего сословия. Поэтому ежегодно массовыми тиражами выходили десятки астрологических альманахов.
Взялся за это делом Нострадамус. В 1550 году он выпустил свой первый астрологический альманах с помесячными предсказаниями. В предисловии к книге, адресованном к своему малолетнему сыну Цезарю, Нострадамус писал: «Долгое время я делал многие предсказания, далеко вперед событий, которые с тех пор произошли в указанных мной местностях. Все это мне удалось совершить благодаря Божьей силе, вдохновлявшей меня… Однако из-за возможности вреда и для настоящего, и, в особенности, для будущего я предпочитал молчать и воздерживался от записи этих предсказаний. Но позже… я решил в темных и загадочных выражениях все же рассказать о будущих переменах человечества… Все должно быть записано в туманной форме, прежде всего пророческое… Это вечные пророчества, ибо они простираются от наших дней до 3797 г.».
Опять-таки в момент своего появления предсказания в стихотворной форме не произвели на современников никакого особенного впечатления. Никто, в частности, не обратил внимания на 35-й катрен, где говорилось:
Молодой лев одолеет старого
На поле битвы в одиночной дуэли,
Он выколет ему глаза в золотой клетке.
Менее всего это предсказание взволновало тогдашнего короля Франции Генриха II (1547—1559). Ему и в голову не пришло, что данное предсказание грозит ему гибелью, что неудивительно, учитывая туманный стиль предсказания.
Нострадамус возобновил работу над «Центуриями» — так назывался сборник предсказаний — и в 1558 году издал вторую их часть, где поместил послание к королю Генриху II, в котором объяснял «методику» работы предсказателя. «… Хотя мои расчеты могут не оказаться правильными для всех народов, они, однако, определены небесными движениями в сочетании с вдохновением, унаследованным мной от моих предков, которое находит на меня в определенные часы…»
Таким образом, астрологические вычисления для Нострадамуса не были единственным методом предсказания будущего. Говорят, был у него и еще один, весьма примечательный способ. Раздевшись донага, Нострадамус садился по ночам на особый металлический треножник и часами смотрел на блестящий шар, стараясь увидеть на его поверхности нечто необычное. И записывал все, что приходило ему в голову.
И вот тут произошел случай, сделавший Нострадамуса знаменитым. В 1559 году Генрих II нелепо погиб на турнире, во время которого противники специально сражались тупыми копьями, чтобы не причинить вреда друг другу.
Но произошло непредвиденное. Копье королевского соперника по турниру графа Габриэля Монтгомери — капитана шотландской гвардии — сломалось от удара в королевские доспехи, и острая щепка попала точно в прорезь на позолоченном шлеме. Обломок пронзил королю глаз и проник в мозг. И Генрих II скончался в мучениях через 10 дней. Кто-то и вспомнил про «глаза в золотой клетке». Современники Нострадамуса ринулись перечитывать его катрены, надеясь найти в них еще какие-то предсказания. И представьте себе — нашли!
В туманных высказываниях Нострадамуса толкователи стали обнаруживать намеки на те или иные события недавнего прошлого. Ну, а коли автор смог предугадать их, стало быть, он что-то знает и о более отдаленном грядущем?..
С этого момента интерес к предсказаниям врача из Салона стремительно растет, его катрены становятся не только предметом пересудов придворных и горожан, но и темой политических донесений послов, аккредитованных при французском дворе.
Популярность Нострадамуса возросла настолько, что в декабре 1561 года он был приглашен ко двору герцога Савойского в Ниццу для составления гороскопа новорожденного наследника Карла — Эммануила.
Гороскоп был составлен в лучших традициях того времени и с благосклонностью принят, поскольку в общем-то сулил наследнику неплохую жизнь.
А в начале 1562 года к Нострадамусу обратились чины из кафедрального собора в городе Оранж, что неподалеку от Салона. Кто-то украл драгоценную церковную утварь, и каноники были убеждены, что для такого великого пророка и ясновидца, как Нострадамус, установить личность вора — пара пустяков.
Вскоре пророк из Салона действительно прислал им ответ с приложением гороскопа, из которого следовало, что кража совершена в результате попустительства (а может, и соучастия) двух братьев по церкви.
В общем, хитрый Нострадамус поступил согласно российской пословице: «На воре шапка горит»… И, похоже, такая тактика возымела свое действие — святые отцы провели, по-видимому, тихое служебное расследование, которое имело определенные последствия. Во всяком случае, по поводу этой кражи Нострадамуса больше не беспокоили.
Слава же Нострадамуса достигла своего пика в 1564 году, когда он предсказал малолетнему Генриху Наваррскому, что тот станет королем, пережив трех здравствовавших в то время сыновей Екатерины Медичи и их потенциальное потомство. Предсказание это в точности сбылось, несмотря на крайне малую вероятность его осуществления, и король Генрих IV впоследствии не раз вспоминал об этом.
Однако сам Нострадамус до этого уже не дожил. Он умер 2 июля 1566 года от последствий подагры, заработанной им, вполне возможно, во время ночных бдений, и был похоронен в церкви францисканского монастыря. На мраморной плите над его могилой была высечена надпись: «Здесь покоятся кости знаменитого Мишеля Нострадамуса, единственного из всех смертных, который оказался достоин запечатлеть своим почти божественным пером, благодаря влиянию звезд, будущие события всего мира».
Правда, если мы с вами возьмем на себя труд и заглянем в сам оригинал, писанный на туманном старофранцузском, то выясним, что Нострадамус, выражаясь языком артиллеристов, чаще всего ведет огонь по площадям. Ну, вот вам хотя бы такой пример:
Союз трех правителей помнят столетья.
Весь мир обагрен небывалой войной.
Потомки! Народ ваш исхлестан был плетью,
И трупы на улицах помнили бой.
О какой тут войне идет речь? Об одной из тех, которые без конца шли во времена Средневековья? Или о Первой мировой? О Второй? Афганской? Чеченской?.. Или о каком-то сговоре трех правителей, о котором нам еще предстоит узнать?.. Честно сказать, я не могу остановить свой выбор на каком-то определенном варианте. Может, кто другой из толкователей окажется смышленей.
