Дороти Луиза Иди — разоблачение реинкарнации египтолога
Дороти Луиза Иди занимает в истории египтологии особое место. Нет, она не сделала таких крупных открытий, как Флиндерс Питри или Говард Картер, не раскопала ни единого саркофага, но вся её жизнь была связана с Древним Египтом. Дороти Луиза Иди считала себя реинкарнацией египетской жрицы Бентрешит.
В январе 1904 года у лондонского портного Рубена Эрнеста Иди и его жены Каролины Мэри Фрост родилась девочка, которой дали имя Дороти Луиза. Это была вполне обычная девочка, пока в возрасте трёх лет на лестнице, ведущей на второй этаж, не случилась беда. Маленькая Дороти поскользнулась, ударилась головой о ступеньку и упала без движения. Её тут же перенесли в кроватку, укрыли одеялом, но дочка глаз так и не открыла. Перепуганный отец послал за доктором. Доктор приехал, осмотрел ребёнка, тяжело вздохнул и объявил, что девочка мертва. Отец малышки отправился вместе с врачом улаживать формальности — нужно было получить свидетельство о смерти и позаботиться о похоронах. Домой он вернулся с женщиной, которой предстояло подготовить тело.
Однако, когда Рубен Эрнест открыл дверь в детскую, его ожидал большой сюрприз. «Мёртвая» дочка сидела на кроватке, перемазанная шоколадом, и что-то радостно приговаривала своей кукле. Доктор ошибся. Дороти не умерла, а просто находилась некоторое время без сознания. Однако с этого времени родители стали замечать, что их девочку точно подменили. В её речи появился странный акцент, а по ночам ей стали сниться странные сны. Смех в этом доме стал звучать всё реже, а плач раздавался всё
чаще и чаще.
Невиданные залы
Отец пытался выяснить, что снится его Дороти. Девочка охотно рассказывала о большом доме с колоннами, об огромном саде и дивном озере с большими цветами. Сны дочки, как он понял, не были кошмарами, в них она была счастлива. Но просыпалась она с плачем и воплями, что хочет вернуться домой. На все уговоры, что она дома и в безопасности, раздавался новый плач. Это последствия травмы, понял Рубен Эрнест. Дочку нужно развлекать. В качестве такого развлечения он решил сводить её в Британский музей на выставку египетских древностей.
Стоило им оказаться в египетском зале, как девочка преобразилась. Она стала бегать по музею, прижималась носом к стеклянным витринам, жадно рассматривала экспонаты, а потом и вовсе стала бросаться к каменным статуям и целовать их ноги. На вопросы взрослых она отвечала только одно: «Это мой дом, это мой народ».
С этой прогулки по музею, вызвавшей такой ажиотаж, Дороти стала постоянной посетительницей египетских залов. А вот из хорошей школы для девочек, куда её впоследствии определили родители, Дороти пришлось забрать — она наотрез отказывалась петь церковные гимны, где упоминаются злые египтяне, и рассказывала одноклассницам о прекрасном Египте. Зато когда она подросла, в тех самых музейных залах на неё наткнулся стареющий Эрнст Уоллис Бадж, знаменитый египтолог. Он так проникся её рассказами о египетских снах, что даже стал направлять её интерес, надеясь вырастить будущего египтолога.
Эротические сны
вы, вместо университетов, где могла бы оказаться Дороти Иди, она скоро стала пациенткой нескольких клиник для душевнобольных. Всё дело в том, что вместе с половым созреванием у неё начались особенные сны. В этих снах ей стал являться фараон Сети I, который занимался с нею любовью. Разумеется, подобные сны у 15-летней дочки родители не рассматривали как норму. Они бросились за помощью к психиатрам. Те отправили девочку сначала в одну лечебницу, потом в другую. Какая уж там учёба! Училась Дороти Иди урывками. Сама она считала, что не учится читать египетские тексты, а просто вспоминает забытые иероглифы.
Отец к тому времени уже переквалифицировался из портного во владельца нескольких кинотеатров, и «неполноценность» дочки могла навредить этому имиджу. Он мечтал пристроить её замуж, чтобы поскорее покончить с египетским кошмаром. Но Дороти замуж не хотела: она играла в театральных постановках, училась рисовать и скупала недорогие египетские артефакты. Замуж она вышла только в возрасте 27 лет — за египтянина, получившего образование в Англии.
После свадьбы Дороти Иди и её супруг, Эмам Абдель Мегид, уехали в Каир. Их супружеская жизнь была недолгой и не слишком счастливой. Единственного ребёнка, которого родила Дороти, сына, она назвала, конечно же, Сети. Себя она стала называть Умм Сети, то есть «мать Сети». Видения и сны на египетской земле стали почти вещественными. Фараон приходил к ней теперь почти каждую ночь. Эмам Абдуль и его семья этого не вынесли. Брак распался. Ребёнка, о котором Дороти почти не заботилась, забрали английские бабушка и дедушка. А Дороти полностью отдалась египетским интересам.
Счастливая Бентрешит
Дороти явился во сне Хор-Ра и начал надиктовывать историю жизни юной жрицы Бентрешит, реинкарнацией которой считала себя Омм Сети. Текст, который записывала Иди, занял 70 страниц иероглифического письма. Бентрешит, согласно тексту, была египтянкой простого происхождения, которая в трёхлетнем возрасте лишилась родителей и попала на воспитание в Абидосский храм. В 12-летнем возрасте она приняла обет хранить девственность и стала жрицей Исиды. Но, на свою беду, эта юная жрица встретила через два года фараона Сети, отца Рамсеса Великого, влюбилась, вступила с ним в отношения, забеременела и — дабы избежать позора и спасти доброе имя своего Сети — покончила с собой.
Узнав историю своей «прошлой жизни», Иди так прониклась египетскими «корнями», что стала изучать местный фольклор и соотносить с древними текстами. Даже поселилась вблизи пирамид в Назлат аль-Самман. Там судьба её свела с ведущими египетскими археологами — сначала с Селимом Хасаном, у которого она исполняла обязанности секретаря и рисовальщицы, а потом — с Ахмедом Фахри, с которым Дороти работала на раскопках в Дашуре.
Местные жители считали Иди колдуньей. Они не раз заставали её ночью спящей в Великой пирамиде или за подношениями Хору. Поэтому, если возникала какая-то проблема, они шли за помощью к Умм Сети. Та не отказывала — читала древние заклинания, совершала обряды и «исцеляла» больных. Некоторые сторожа заставали её беседующей со змеями. Змеи Иди не трогали. Она их кормила.
Работа в Абидосе
В 1956 году работы экспедиции Фахри в Дашуре были завершены. Иди была уже немолода, ей исполнилось 52 года. Фахри предложил ей на выбор высокооплачиваемую работу в Каирском музее, либо работу рисовальщицы в Абидосе. Без колебаний она выбрала Абидос, родину Бентрешит.
Там ей тоже удалось поработать с именитыми египтологами, которые ценили её за живой ум, отличное знание иероглифов и великолепные рисунки. Об Абидосе, который ей снился с детства, она знала все. Однажды даже указала место, где при Сети располагались дворцовые сады. И археологи их обнаружили на указанном ею месте. Она любила после трудового дня отдыхать вместе с египтологами и нередко рассказывала им скабрезные истории из жизни богов или даже демонстрировала танец живота эпохи Сети.
Некоторым её рассказы о Бентрешит казались занятной фантазией, и ей устраивали ловушки. Как-то инспектор из отдела древностей привёл её в нерасчищенную часть храма Сети и попросил описать (в полной темноте!) росписи на стенах. Иди описала их в деталях, после чего инспектор поверил в её необычайный дар. Большинство же учёных считало её чудачкой, которая так прониклась духом Древнего Египта, что может переводить и атрибутировать даже самые загадочные тексты. Ей даже удалось составить литургический календарь древнеегипетских праздников. Сама она в праздники Исиды и Осириса делал им подношения в виде вина, пива, хлеба и бисквитов — как древние египтяне. Она верила, что, пока на стенах существуют росписи, они сохраняют своё магическое значение. И что вернуть им древнюю магию можно, просто обратившись к богу по имени.
В Абидосе она встретила своё 60-летие, там же через пять лет она ушла на пенсию, там же осталась доживать последние годы жизни. Там до самой смерти в 1981 году ей продолжал являться Сети, возлюбленный Бентрешит. Все эти визиты были детально записаны в её личном дневнике, который немногие прочитавшие назвали весьма нескромным. Смерти эта странная женщина совершенно не боялась. Она верила, что в загробном мире навсегда соединится со своим Сети.
